Простота
жизни
и сложность
смерти
ведут игру
под названием вечность
против
сложности жизни
и простоты
смерти.

Я тоскую,
в плену меланхолии
которая не отражается в зеркалах не отбрасывает тени.
Здесь в Токио 12 000 000 человек. Я не одинок.
Другим так же плохо
как мне.

Думая лишь о тебе,
сел в автобус,
30 центов отдал за проезд, попросил два билета,
но вдруг обнаружил,
что еду
один.

Чистый синий океан
твоих
глаз
мягко вздымается и опадает, мягко вздымается и опадает
и выносит
всякие подарки
на пляжи
моей
души.

(Вопрос:
Прекрасен ли этот стих,
как две бумажки
по пять долларов,
что трутся друг об друга?)

Протяжённость одиночества делает четвёртое измерение похожим на трёх голодных ворон что с жадностью смотрят
на червяка

Вдруг
посреди
жизни
я обнаружил,
что
непременно
умру.

И я ни
капли не
расстроился.

В другую
среду
жизни
я обнаружил,
что значит — умирать.

Вот это,
по-моему,
очень подло.